ПОВОРОТ НА ВОСТОК? НО С ЧЕМ?
Давно назревшая активизация внешнеэкономических связей России на востоке должна базироваться не на громких декларациях, а на чёткой программе реализации собственных производственных возможностей В последние месяцы с самых высоких трибун буквально льётся целый шквал клятв и заверений о готовности России «повернуться лицом к востоку». Конечно, в первую очередь имеется в виду Китай. В связи с этим показательно, что одновременно политологи стали всё чаще использовать термин «американо-китайская биполярность».
МЕЖДУ ТЕМ народный Китай вот уже несколько лет подряд является торговым партнёром номер один для России. При этом его сила и экономический потенциал растут на глазах. Так, в апреле Международный валютный фонд (МВФ) в своём ежегодном обзоре официально подтвердил, что по итогам 2014 года по паритету покупательной способности (ППС) ВВП КНР обошёл США и вышел на первое место в мире. Это уже не прогноз, о котором «Правда» писала в конце прошлого года, а состоявшийся факт. Напомним, что расчёт объёма ВВП по ППС — общепринятый, хотя и считающийся «неофициальным», в отличие от признаваемого официальным определения ВВП на основе курсов национальных валют, метод международного сопоставления экономик. Его, кстати, используют такие авторитетные организации, как МВФ, Всемирный банк, а также Статистическая комиссия ООН. Сегодня никто уже не сомневается, что в ближайшее время экономика Китая будет и официально признана первой в мире.
Конечно, это предоставляет дополнительные возможности партнёрам КНР, однако, коль скоро мы говорим о большей активизации внешнеэкономических связей России на востоке, то ожидаем элементарного подкрепления этим декларациям в виде конкретных экономических решений с нашей стороны. Естественно, россияне ждут, что такие решения будут связаны с долгожданным освобождением от нефтегазовой зависимости российского экспорта и всей экономики и с опорой на остающиеся производственные возможности.
А о том, что у нас такие возможности сегодня действительно оказались в «остатке», свидетельствуют хотя бы данные Росстата о состоянии нашей промышленности за первый квартал текущего года. Согласно им, в частности, производство металлорежущих станков по всей стране составило… 771 штуку! Это даже не в разы — это в десятки раз меньше, чем производилось в советское время. Здесь, как говорят в народе, и незрячий увидит, что последствия страшного погрома, учинённого отечественному станкостроению за время разорительных «реформ» Ельцина-Гайдара, не преодолены и по сей день. Да что там преодолены — хотя бы начали что-то делать! А то о какой, спрашивается, модернизации экономики можно говорить, если элементарно отсутствуют новые станки для производства вообще чего-либо?!
То, что последнее высказывание — далеко не абстрактная метафора, доказывает хотя бы такой вопиющий факт: сегодня Россия импортирует иголки (!), нитки (!), пуговицы (!!!) для бытовых нужд наших граждан и для — опять же! — остатков отечественной лёгкой промышленности. Как говорится, приехали! Что же касается лёгкой промышленности, то как иначе, чем словом «остатки», можно охарактеризовать её состояние, послушав то, о чём говорилось в ходе специального совещания, посвящённого ситуации в этой отрасли, которое в мае провёл премьер-министр Дмитрий Медведев?
Судя по приводившимся там официальным цифрам, ситуация в отрасли просто критическая. Падение производства за первый квартал нынешнего года, по сравнению с аналогичным периодом 2014-го в текстильной промышленности, составило 6,4 процента, в кожевенной — 6,6 процента, в обувной — 19,1 процента, а в швейной — аж 31,7 процента, то есть практически на целую треть. А по отдельным позициям провалы ещё бо`льшие. К примеру, если плащей и трикотажных изделий произведено меньше на треть, то отечественных тёплых курток — вообще почти вдвое меньше. А ведь ещё накануне введения западных санкций против России, то есть год назад, «Правда» не раз отмечала запредельный уровень нашей зависимости от импорта одежды и обуви, составлявший на тот момент порядка 75–80 процентов. Так что же, выходит, за прошедший с того времени год наши «патриоты»-толстосумы и спевшиеся с ними чиновники не то что ничего не сделали, чтобы улучшить положение в отечественном легпроме, — они его вообще кардинально ухудшили?! Действительно, достойное «достижение» правительства Медведева прямо к приближающемуся «демократическому празднику» 12 июня — дню начала разрушения великой державы.
Что касается экономических связей между нашими странами, то сейчас даже трудно назвать промышленные товары — от мобильных телефонов всех марок и смартфонов до станков и электроприборов, — которые бы Китай не поставлял в Россию. Это, конечно, является для нас надёжным «тылом» на фоне торгово-экономических угроз с Запада. Но чем же мы ответим? С чем же в результате мы, кроме нефти и газа, собираемся «поворачивать на восток»?
Увы, пока всё с тем же. Так, в ходе состоявшегося в начале мая визита в Москву Генерального секретаря ЦК КПК и Председателя КНР товарища Си Цзиньпина была подтверждена прошлогодняя договорённость о поставках в Китай 38 миллиардов кубометров газа в год в течение 30-летнего периода. Конечно, в ходе визита были подписаны соглашения и о китайских инвестициях на сумму свыше 100 миллиардов рублей в строительство первого участка высокоскоростной железной дороги Москва-Пекин, который пройдёт от российской столицы до Казани, и о тесном взаимодействии в развитии Евразийского экономического союза (ЕАЭС) и Экономического пояса Шёлкового пути, в специальный фонд развития которого китайские товарищи уже в 2014 году вложили 40 миллиардов долларов.
Но всё это, как видим, лишь закономерные проявления китайской экономической и финансовой мощи в транспортно-инфраструктурном укреплении наших уже сложившихся хозяйственных связей. А вот заинтересовать вторую сверхдержаву мира возможностями какой-либо научно-технической и технологической кооперации (подобно тому, как это делает небольшая Белоруссия, куда лидер китайских коммунистов отправился прямо из Москвы), к сожалению, сегодняшняя Россия не может. И понятно почему: строй у нас в России и в братской Белоруссии сформировался разный, оттого-то одна экономическая система работает на постоянную модернизацию и без того высокоразвитой промышленности, а другая готова погубить остатки того, что имеет, ради пресловутых интересов нефтегазовой олигархии.
Да что говорить о Китае — у нас сложилась более чем показательная структура внешней торговли с Социалистической Республикой Вьетнам (СРВ), которая по экономической мощи, конечно, несопоставима с Китаем, но с точки зрения вектора социально-экономического развития идёт по его стопам. Так вот, по данным за 2013 год (итоги за прошлый год окончательно ещё не подведены), поставки из Вьетнама в Россию заметно превысили экспорт из нашей страны (2,6 миллиарда против 1,4 миллиарда долларов). Но главное, разумеется, не в количественных показателях, а в их составляющей.
Так, основными статьями вьетнамского экспорта в Россию стали совсем даже не рис и не фрукты, как кто-то мог бы подумать, а бытовая электроника (на сумму 1 миллиард долларов), а также одежда и обувь: на них в совокупности пришлось более 60 процентов экспорта. А вот наша страна поставила во Вьетнам мирной электроники лишь на 100 с небольшим миллионов долларов, что почти в 10 раз меньше встречных вьетнамских поставок. Конечно, Россия поставляет Вьетнаму, с которым у нас в советское время сложились теснейшие союзнические отношения, и продукцию ВПК, однако элементарная логика подсказывает, что именно в области мирной электроники мы могли бы с опорой на квалифицированную вьетнамскую рабочую силу и имеющиеся у обеих сторон заделы развивать на территории СРВ совместные разработки и производства. А может быть, не только на вьетнамской, но и на нашей территории, коль скоро мы в одиночку не в состоянии двинуть вперёд наукоёмкие производства, по-прежнему лишь теша себя сказками о Сколкове, а Запад нам в технико-технологической помощи отказал.
Мы уже не говорим о возможностях использовать достижения вьетнамских товарищей в области того же швейного производства. Ведь одежда, сработанная во Вьетнаме по французским и итальянским лекалам, находит спрос не только на российском рынке, но и в самой Западной Европе. Но для организации такого сотрудничества как минимум нужно иметь желание и готовность приложить усилия. А есть ли то и другое у российского руководства, пока остаётся под большим вопросом.
Необходимо упомянуть, что немалые возможности открывает и подписанное 29 мая на уровне глав правительств соглашение о зоне свободной торговли между ЕАЭС и Вьетнамом. Позволит ли оно обеспечить подлинный экономический прорыв во взаимоотношениях с быстро развивающейся и дружественной нам азиатской страной или мы и впредь будем лишь слышать громкие слова о «повороте на восток»?
Олег ЧЕРКОВЕЦ. Доктор экономических наук.
«Правда».